"Его
кожа была румяной и светлой, ногти длинными и злобно искривленными, рот
еще сочился кровью от последнего ночного пиршества. Кол прошел прямо сквозь
грудь вампира, пронзительно вскрикнувшего, когда из раны потекла кровь.
Затем он был сожжен дотла".
Так описано
появление в 1732 г. в Белграде вампира. Для многих современных читателей
образ вампира связан прежде всего с Дракулой, героем романа Брэма Стокера,
опубликованного в 1897 г. и удачно экранизированного в 1927 г. Действительно,
представления о Владе весьма различны: это и мифический персонаж, представленный
в фольклоре всех времен и стран; и герой народных рассказов о маньяках
с противоестественной жаждой крови или преждевременно похороненных; и
участник религиозных сюжетов о неприкаянных душах. Нет ничего удивительного
в том, что художественные произведения сформировали распространенное представление
о вампире как о летучей мыши-демоне, сосущей кровь спящих женщин. Подобный
монстр, предшественник Дракулы, изображен в книге Преста "Varney
the Vampire" (1847). Действительно, с начала Х1Хв. вампир стал достойной
темой для многих серьезных писателей, видимо, находившихся под влиянием
ученых трудов о вспышках вампиризма по всей Восточной Европе на протяжении
XVIII в.
Примечательные описания вампиров содержатся в следующих произведениях:
"Коринфская невеста" Гете (1797), "Леонора" Бюргера
(1773), "Фалаба-разрушитель" Р. Саути (1801), "Вампир"
Д. Байрона (1819), "Фран-кенштейн" М. Шелли (1818). Вампиров.
изображают также Т. Готье в "Смерти любовника" ("La morte
amoreuse", 1836), Бодлер в "Вампире" (1855), Маркиз де
Сад в "Жюльетте" ("Juliette", 1796), а также Ш. ле
Фану в "Кармилле" ("Carmille", 1872), М. Джеймс в
"Герцоге Магнусе" ("Count Magnus", 1905), Ю. Бенсон
в "Комнате в башне" ("The room in the Tower", 1912)
и Ф. Кроуфорд в романе "Жизнь за кровь" ("For the blood
is the life", 1911).
Откуда же возник тот образ вампира, который так привлек внимание писателей?
Само слово "вампир" - венгерского происхождения и имеет соответствия
в славянских языках; возможно, оно образовано от турецкого uber [ведьма].
В. иногда соотносится с латинским strix [сова-сипуха]; в Португалии ему
соответствует bruxca - женщина-птица, сосущая кровь детей. В Англии слово
"в." впервые использовано около 1734г. и объяснялось следующим
образом: "Тела умерших людей, одушевленные злыми духа-ми, которые
выходят из могил в ночное время, сосут кровь живых и губят их". И
гораздо позже, уже в 1762г., оно стало применяться к летучим мышам, которые
якобы нападали на животных.
В Западной Европе до конца XVIIв. отмечались только единичные упоминания
о вампирах, а теоретические обсуждения вопроса о вампирах стали появляться
в печати лишь с середины XVIIIв. Августин Кальме в "Traite sur les
apparitions" (1751) говорит, что вампиры стали известны только в
последние 60 лет и были в основном замечены в Венгрии, Моравии, Силезии
и Польше. Много рассказов о вампирах известно также в Греции и Албании.
Очевидно, что вампиры родственны волкодлакам, отличаясь от них лишь двумя
качествами: тем, что они суть ожившие мертвецы и тем, что они должны сосать
кровь из живых, чтобы сохранять жизнеспособность.
Существуют две точки зрения на сущность вампира: первая - это демон, который
входит в мертвое тело; и вторая, возможно, более распространенная, - это
дух умершего, вернувшийся в его тело. Монтегю Саммерс пишет: "Он
[вампир] - часть темной стороны природы, он обладает таинственными и ужасными
качествами, ...хотя в строгом смысле и не является демоном ("Vampire:
Kith and the Kin). Вальтер Мап в "De Nugis Curialium" ["Courliers'
Trifles"] в конце ХX в. придерживался первой точки зрения; он рассказывает
о демоне, воплотившемся в даму знатно-го происхождения, перегрызавшую
горло маленьким детям.
Уходящее корнями в незапамятные времена представление о вампире дополнялось,
объединяя различные суеверия и небольшую, как всегда бывает в фольклорных
жанрах, примесь реальных фактов.
1. Широко
распространенное суеверие о призраке или мертвеце, вернувшемся в свое
старое логово, приняло завершенную форму в легендах о Холлоуине. День
всех святых или День поминовения всех усопших, отмечаемый 1 ноября, вобрал
в себя множество языческих обрядов, включая кельтский праздник в честь
бога Самхейна, Повелителя Мертвых. Следующий день, 2 ноября - праздник
всех усопших, традиционный день возвращения духов. Возвращение мертвых
вызывало страх и, следовательно, их нужно было умилостивить. Большинство
погребальных обрядов в первую очередь призваны убеждать в том, что мертвые
не вернутся; множество историй о людях, не обретших упокоения из-за того,
что погребальные службы были неправильными или неполными, побуждают живых
выполнять эти необходимые обряды. Так, Одиссей должен был возвратиться
назад, чтобы успокоить душу Эльпенора, а Ахилл - выполнить требования
души Патрокла. Наиболее частыми объектами посещения вампира были родственники,
чаще всего жены (память которых о муже была особенно яркой). В одном из
наиболее ранних (1196г.) рассказов о вампирах (хотя и не о кровососущей
разновидности), в "Historia Rerum Anglicarum" Уильяма из Ньюбери,
мертвый муж досаждал своей жене; когда же гробница была вскрыта, чтобы
укротить оживший труп, тело было найдено почти не сгнившим, таким, каким
оно было в день погребения.
2. Существование
маньяков, которые жаждут крови. Подобное состояние, конечно, крайне редко
и ненормально и отличается от каннибализма, иногда принимавшего крайние
формы, как у женщины-самаритянки, описанной в Библии (4 книга Царств,
6, 24-30).
3. Преждевременные
похороны или случайное погребение человека в состоянии каталепсии или
бесчувственности. Саммерс (без ссылки на источник) говорит, что в начале
ХХв. в Соединенных Штатах сообщалось в среднем об одном преждевременном
погребении в неделю ("Vampire: Kith and Kin"). В книге "Buried
alive" (1895) Франц Хартман ссылается на 700 случаев в его собственном
врачебном округе в конце XIХв.; правда, надо отметить, что доктор был
оккультистом. В древние времена, когда медицинские знания были менее развиты,
ошибки могли быть более частыми, отмечал Роор в "De Mastication Mortuorum"
(1679), и вандалы, грабящие труп вскоре после погребения, легко могли
быть испуганы его "воскрешением". Усилия при освобождении из
гроба могли вызвать и внешние повреждения тела, и кровотечение.
Обсуждая белградских вампиров в 1732 г., д-р Герберт Майо в "On the
truths Contained in the Popular Superstitions" ("Об истине,
заключенной в народных суевериях", 1851) предполагает, что это были
люди, "просто живые или по крайней мере жившие в течение некоторого
времени после погребения; короче говоря, те, которых погребли живыми,
и чья жизнь, если она еще продолжалась, была оборвана из-за невежества
и варварства откапывавших их". Возможность этого проиллюстрирована
в истории, цитируемой Саммерсом ("Vampire in Europe"). Некий
сельский житель Заретто, слишком много выпив и попав под дождь, вымок
до нитки и прилег отдохнуть в своих мокрых одеждах. "Его охватили
ужасные конвульсии, ближе к одиннадцати часам он впал в состояние комы.
Он стал холодным, и его дыхание остановилось. Наконец он умер... В восемь
часов на следующее утро его взяли, чтобы похоронить". Дорога пролегала
через гористую местность, и подпрыгивание похоронных дрог неожиданно вывело
Заретто из пьяного оцепенения.
4. Традиционная
мстительность, стремление наказать обидчика, зачастую усиленное религиозными
нормами. Иногда люди, отвергнутые обществом при жизни, оставались отверженными
и после смерти. Подобным образом становились вампирами те, кто вел "порочную
и распутную жизнь, и зачастую отлученные от церкви своим епископом"
(Аллатиус, "De Graecorum Hodie Quorundam Opinationibus", 1645);
умершие проклятыми, клятвопреступники, погребенные без надлежащего обряда
(например, без причастия), вероотступники, самоубийцы, оборотни и мер-творожденные
незаконные дети от незаконнорожденных родителей (в Венгрии). В славянских
странах считали, что трупы, через которые перепрыгнула кошка или перелетели
птицы, могли стать вампирами; подобное верование отразилось в английском
фольклоре в обычае удалять животных с места, где труп ожидал погребения.
Существует множество легенд, в которых рассказывается, как тело отлученного
от церкви не разлагалось; шотландское народное поверье основывается на
мнении, что тело самоубийцы остается нетленным, пока не пройдет срок его
жизни. С другой стороны, нетленность тела святых считается чудом. Свойственная
монолитным сообществам враждебность ко всему необычному проявилась в убеждении,
что старые, бедные и искалеченные могут быть колдунами или даже вампирами;
так, заячья губа, волосы на ладонях, голубые глаза, рыжие волосы считались
в разные времена признаками вампиров.
5. Совпадение
сообщений о вампиризме с вспышками чумы и эпидемиями, в равной степени
вызывавшими ужасное зловоние. Доктор Мор, известный кембриджский платоник,
в "An Antidote Against Atheism" ("Противоядие от атеизма",
1653) рассказывает, как вампир мучил священника в Пентше, в Силезии. Однажды
вечером, "когда этот богослов, как обычно, сидел со своей женой и
детьми, собравшимися вокруг него, упражняясь в музыке, по всей комнате
вдруг разлилось неожиданное зловоние. Вслед за этим священник и его семья
обратились к Господу с молитвой. Тем не менее запах усилился и стал сверх
всякой меры несносным, настолько, что они были вынуждены подняться в свою
комнату. Он и его жена не находились в кровати и четверти часа, когда
они почувствовали такую же вонь в спальне. И в то время, как они жаловались
друг другу на это, из стены вышел призрак и крадучись подошел к кровати
богослова, дохнул на него пронизывающе холодным духом и испустил такой
невыносимый смрад, что ни описать, ни вообразить это невозможно".
С древних времен считалось, что зловоние вампира предвещает и сопровождает
появление чумы. Уильям из Ньюбери приводит историю отлученного от церкви
развратного мужа, терроризировавшего свой родной город:
"Воздух
стал гадким и испорченным, когда это зловонное и гниющее тело бродило
вокруг, вследствие чего разразилась ужасная чума и не стало дома, в котором
бы не оплакивали своих близких, и вскоре город, который еще совсем недавно
был густо населен, оказался покинутым полностью, потому что и те, кому посчастливилось выжить после этой эпидемии
и опасных нападений, поспешно переехали в другие районы, чтобы тоже не
погибнуть".
Два молодых человека, обнаружив труп этого мужчины, рубили его лопатой,
пока не хлынула кровь, а потом сожгли его. Уильям продолжает:
"Чума, так жестоко уничтожившая людей, полностью прекратилась сразу
же, как только это проклятое чудовище было уничтожено, как будто оскверненный
воздух был очищен тем огнем, который сжег отвратительное животное, заражавшее
всю атмосферу" ("Historia Rerum Anglicarum").
Вампиризм и эпидемии, в равной степени терзавшие юго-восточную Европу
в конце XVII и начале XVIII вв., продолжались до ХIХв. Эпидемии свирепствовали
на Хиосе в 1708, в Межибоже и Белграде в 1725 и 1732, Сербии в 1825, Венгрии
в 1832 и в Данциге в 1825 году. Вампиризм был столь же опасен и в другие
времена и стал предметом академических трактатов, издававшихся в немецких
университетах, особенно в Лейпциге. В одном из богословских исследований,
принадлежащем перу Иоганна Генриха Цопфта (Сопфиуса) и названном "Dissertatio
de Vampiris Serviesibus" (1733), дается классическое описание вампира:
"Вампиры выходят из своих могил ночью, нападают на людей, спокойно
спящих в своих постелях, высасывают всю кровь из их тел и уничтожают их.
Они досаждают живым мужчинам, женщинам и детям, не считаясь ни с возрастом,
ни с полом. Те, кто волей судьбы попадает под их злобное влияние, жалуются
на удушье и полную потерю сил, после чего они вскоре угасают".
Кальме добавляет к этому: "Люди, которые были мертвы достаточно долго,
...поднимаются из могил и приходят нарушать покой живых, чью кровь они
сосут и пьют". Никакая чума, когда "за несколько часов в деревне
заболевают пять или шесть человек", не может быть сравнима с вампиризмом.
"The Jewish Spy of D' Argens" (1729) продолжает: "Их симптомы
- полнейшее истощение и слабость, как будто от исключительной потери крови...
Несмотря на все, что может сделать местный аптекарь, больные люди угасают
в течение нескольких дней". Позднее неизвестный фактор, вызывающий
смерть, будет назван бактерией или вирусом.
6. Существование
определенных отклонений от нормы, которые соответствуют действиям вампиров.:
некрофагия (поедание мертвых тел), некросадизм (повреждение
трупов, чтобы вызывать половое удовлетворение) и некрофилия (совокупление
с трупом, как нормальное, так и педерастическое и маcтурбационное). Известен
случаи во Франции в конце ХIХв., когда в 1886г. к суду был привлечен за
вандализм и некрофилию некий Анри Бло. Он был привлекательным молодым
человеком двадцати шести лет, немного болезненного телосложения. Его волосы
свешивались со лба, как у пуделя. Он носил прекрасные, тщательно ухоженные
усы. Глубоко посаженные черные глаза находились в постоянном движении.
В его внешности было что-то кошачье, а в лице - нечто от хищной ночной
птицы. Ночью 25 марта 1886г. Бло открыл калитку, ведущую на кладбище Сен-Уэн,
приблизился к одной из канав, где были похоронены те, кто не имел права
на отдельную могилу, и вынул доски, удерживавшие землю на последнем из
гробов. Надпись на кресте сообщала, что в гробу было тело восемнадцатилетней
Фернанды Мери, сценическое имя Карманио, балетной танцовщицы, похороненной
накануне вечером. Бло вынул гроб, открыл его и достал тело молодой девушки,
которое и перенес на насыпь в конце канавы. Там, со всевозможными предосторожностями,
он преклонил колени на несколько листов белой бумаги, взятых из цветочных
подношений, и совокупился с трупом. После этого он заснул и проснулся
слишком поздно, чтобы возвратить труп на место, успев лишь незамеченным
покинуть кладбище.
12 июня Бло снова осквернил труп, но, не проснувшись вовремя, был обнаружен
и арестован. 27 августа он появился на суде и беззаботно ответил, к ужасу
судьи: "А что вы хотите? У каждого свой вкус. Мой связан с трупом".
Он был приговорен к двум годам тюрьмы. (Альбер Бателль, "Le Causes
criminelles et mondaines", 1886).
7. Эрнест
Джонс объясняет, что вампир - это "ночной дух, обнимающий спящего,
чтобы сосать из него кровь; очевидно, что он - следствие кошмара".
Сексуальная неудовлетворенность вызывает эротические сновидения; в случае
же, если нормальные проявления чувственности подавлены, неудовлетворенность
принимает крайние формы, такие как оборотничество и вампиризм, где "ненависть
и чувство вины играют гораздо большую роль", и проявляется оральный
садизм.
Согласно поверью, вампира можно извести, если найти его могилу, затем
произвести эксгумацию трупа (который будет найден в превосходной сохранности)
и уничтожить его одним ударом копья или лопаты прямо в сердце. Кальме,
бенедиктинский монах, писал: "Ни одни человек не может освободить
себя от ужасного нападения, пока не выроет трупа из могилы, не забьет
ему в грудь острый кол, отрубит голову, вырвет сердце, или даже сожжет
тело без остатка".
Ты снова
должен выйти в мир
И, как чудовищный вампир,
Под кровлю приходить родную,
И будешь пить ты кровь живую
Своих же собственных детей.
Во мгле томительных ночей
Судьбу и небо проклиная,
Под кровом мрачной тишины
Вопьешься в грудь детей, жены,
Мгновенья жизни сокращая...
Когда с кровавыми устами,
Скрежеща острыми зубами,
В могилу с воем ты придешь,
Ты духов ада оттолкнешь
Своею страшною печатью
Неотвратимого проклятья.
Д. Байрон,
"Гяур".
Перевод С. Ильина.
"Энциклопедия колдовства и демонологии", Рассел Хоуп.