Вампиры в мифологии стран мира. Часть 5.
ИТАЛИЯ
В Италии феномен вампира принял современную форму в тот период, когда вампирическое поветрием охватило Сербию и другие страны Восточной Европы (XVII век). Итальянцы внесли свой вклад в оживленный международный спор, который развернулся относительно природы этого явления и который, в конечном счете, вызвал в XIX столетии бум литературы о вампирах. В течение этого спора на протяжении веков были высказаны различные мнения, отражавшие различные теологические и идеологические воззрения.
Когда началось вампирическое поветрие, францисканец из Павии, Людовик Мария Синистрари (1622—1701) включил тему вампиризма в свой труд «Демонизм и инкьюбасы/саккьюбасы», посвященный изучению демонических явлений, и предложил теологическую интерпретацию. Будучи далеким от современного рационализма и Просвещения, возникших в следующем столетии, он считал, что вампиры — это существа, которые произошли не от Адама (т. е. человека). И хотя они имели разумную душу, их телесное измерение было абсолютно иной, совершенной природы. Таким образом, он упрочил мнение, что вампиры это существа, скорее параллельные человеку, чем противопоставленные ему как хтонические, подземные создания. (Эксцентричность взглядов Синистрати отчасти объясняется тем, что это учение было мистификацией.
Существует мнение, что оно было написано в XIX веке Исидорой Лизикокс, что могло бы объяснить то, что это учение не упоминалось итальянскими авторами на протяжении всего XVIII века.) Современный взгляд на вампиризм открывается работой И. X. Зедле; ра «Большая полная универсальная энциклопедия всех наук и искусств» (1745), которая рассматривала вампиризм как предрассудок, мистифицирующий то, что в действительности было определенными заболеваниями. В работе 1743 года «Размышления о вампирах» кардинал Джузсппе Даванцати отмечал, что вера в вампиров в основном возникала в сельской местности, па окраинах цивилизации. Он однозначно определял вампиризм как «плод воображения» и доказывал, что в столицах Западной Европы подобные верования не имели места.
Тем не менее, в середине XVIII века сообщения о вампиризме становились вес более многочисленными и распространялись по всей Центральной и Восточной Европе. Эти сведения были задокументированы в «Трактате о привидениях и о вампирах, которые появлялись в Венгрии и Моравии» (1749), написанном французским ученым-бенедиктинцем его преосвященством Домом Августином Пальме. Этот труд был источником вдохновения множества романов о вампирах на протяжении всех последующих веков. В работе «Замечания о вампиризме» (1755) Герхарт Ван Швитсн высказал точку зрения, что вампиризм является предрассудком, возникшим из невежества. Это мнение перекликалось со взглядами Кальмс и провозгласило триумф научного рационализма, который доминировал в культуре конца XVIII столетия.
Литературный вампир. В начале XIX века стали появляться, в основном ц северной Европе, первые литературные работы о вампирах и вампиризме. Литературные вампирические традиции в Италии XIX столетия начинают отсчет с момента появления оперы «Вампир» А. Де Лжаспсрини (впервые представленной в Турине в 1801 году). Романтизм, популярное литературное движение, объектом размышлений которого был внутренний человеческий опыт, усилило мифический образ вампира, расставив акценты на символике крови, ночи, меланхолии и «эротической нежности к трупам». В северной части Европы вампиризм был привнесен в литературные столичные круги из массовых суеверий через работы Повалиса, Гете и Джона Китса. В 1819 году Джон Полидори создал лорда Рутвена — главного героя рассказа «Вампир». Во французской и русской литературе к образу вампира часто обращались Чарльз (Шарль) Нодье, Шарль Бодельер, Александр Дюма, Алексей
Толстой и Николай Гоголь.
Первым вампирическим романом, опубликованным в Италии, был роман Франко Мистрали «Вампир» (1869). История Мистрали происходит в Монако в 1862 году. В ней много криви и любовников-кровосмесителей. Вампир был представлен в декадентской аристократичной манере, на которую оказал влияние стиль Китса, Гете, Полидори и лорда Байрона — современников автора. Исторические народные понятия о вампиризме в том виде, как они были задокументированы во время вампирической истерии, составили основу «Вампира» - романа, написанного в 1908 году Энрико Бони. Возможно, это была единственная работа, которая проиллюстрировала мир массовых предрассудков и страхов в деревенском быту.
Натуралистический подход к этому явлению был обнаружен в работе Луиджи Капуана «Вампир» (1904 год, 2-е изд. — 1907). Автор стремился к объективному описании) фактов и проявил научный подход (вампиризм рассматривался как галлюцинация), хотя некоторый скептицизм и конце романа все-таки присутствовал. Одновременно с "Вампиром" Капуана вышел роман «Черный доктор» Дапиеля Оберто Маррама. Наиболее значительными работами о вампирах последующих десятилетий были: •«Пробудившиеся с кладбища* Нипо Caгapeca (1932), «Рассказ об оборотне» Т. Ландольфи (1939), «Осенний рассказ» (1947), «Последний Ликантроп» Бачелли (1947) и «Черная собака» Гуадальберго Титта (1964). Как видно из названий, вампиры и оборотни шли в литературе рука об руку.
После успешного итальянского фильма «Вампиры» Риккардо Фреда (1957), последовавшего за ним "Дядя был вампиром" Стефано Стено (1959) и выпущенных в 60-е годы картин Марио Бава возникла новая волна коммерческой литературы — ужасы о вампирах: появились всем известные серийные романы «I roiiiaiizi del Теггоге», «ККК Classici dell'orrore» и -"Racconti cli Dracula" (переводы «Истории Дракулы»), Самым известным автором серийных романов был Гуетано Соррентино (Макс Дейв). Резко отличаясь от коммерческой литературы тех лет, романы авторов последних десятилетий явили более утонченный образ вампира, а также гротескного и комического вампира (при великодушной общественной критике). Заслуживают внимания появившиеся в этот период романы «Мой друг Дракулоне» Луджи Пеллицетти (1970), «Замок перечеркнутых судеб» Итало Кальвино, а также ряд других работ. Тогда же была опубликована работа Джовани Фонтана «Механическая карта», где вампир использован как литературный образ в игре оксюморонов и метафор. К этому времени на смену традиционному стереотипу вампира пришли изысканные, метафорические образы, не поддающиеся определению. Новое значение этого «архетипа», существующего в полном разрыве с традицией, было развито в романе Альберто Абрузеса "Анемия" (1984). Главный герой романа был обыкновенным человеком, который в повседневной жизни постоянно убеждался, что его истинная сущность — вампирическая. 06 этом говорили его физиологические страхи и физические перемены. Ему приходится принять эту метаморфозу, чтобы сохранить равновесие, необходимое, чтобы выдержать ритм обыденной жизни.
Другой оригинальный подход к теме вампира можно обнаружить в романах Фурио Джеси (1941—1980). Он представил шутливого вампира в коротком рассказе для детей «Заколдованный дом», опубликованном после его смерти в 1982 году. Но самым значительным вкладом Джеси был роман «Последняя ночь». Знаток мифологии и антропологии, Джеси описал вампиров как мифологические архетипы, символизировавшие жизнь. Их образы были созданы на основе традиции Востока и дохристианских народов Месопотамии, древней Мексики, Греции, Тибета и Индии.
Сам Дракула был использован как символ плодородия и нескончаемого планетарного существования, а миссия этих вампиров состояла в повторном завоевании Земли и покорении человеческих существ, которые шли к экологическому уничтожению. В конце сборника Джанфранко Манфреди «Последние вампиры» (1987) вампиры сами открыли свою сущность. В нескольких романах этой серии — «Дети реки», «Выздоровление», «Неясный способ» и «Летучая мышь Версаля» — выжившие «последние вампиры» описали свой исторический опыт существования на протяжении веков бок о бок с людьми, справляющимися с их ухищрениями и в конечном итоге побеждающими их. Книга дала оригинальные интерпретации некоторых важнейших событий, радикально повернувших курс истории человечества (лютеранская Реформация и испанская инквизиция — следствие вампирической истерии; Версаль и Ватерлоо) с точки зрения вампиров.
Поэзия о вампирах. Присутствует в авангардных художественных движениях: футуризме и «потоке сознания» конца XIX — начала XX столетий. Центральной темой этого направления поэзии была «вамп» - соблазнительная роковая женщина, схваченная в своих самых агрессивных и эротических проявлениях. Эти образы явно были унаследованы от позднего романтизма, что очень заметно в стихах Бодлера («Превращения вампира», «Вампир» и «La Fontaine de Sang»). Внутри движения «скапиглатуры» наиболее популярными поэтами, писавшими о вампирах, были Никола Мациарелло, Арриго Вуато, Амилькар Пончиелли, Уго Тарчетти, Ачилле Торелли и Олиндо Гуеррини. Самым влиятельным поэтом-фугуристом был Филиппе Томазо Маринстти.
В десятилетия, последовавшие за 20-ми годами с их истощенным футуризмом, итальянская поэзия черпала мало вдохновения от вампирической тематики. В середине века такие авторы, как Дипо Компана, лишь неясно намекали на вампиров в своих работах. Однако, начиная с 70-х годов, в литературе появляются греческие вампирические существа - ламии, впервые выведенные в произведении Джованни фонтана «Лабиринт ламий».
Кинематографический вампир. В том же 1Й59 году, когда вышла комедийная картина о вампире Стефано Стено «Тяжелые времена для вампиров», появляются и «Приказание Дьявола» Риккардо Фреда, отснятый в 1957 году, и "Калтики бессмертное чудовище" (1959), которые приносят славу Марио Бава - оператору. Бава прошел путь от простого оператора до постановщика более 20 фильмов, которые отличались запоминающимися вычурными образами. Самые значительные и представительные работы Бава включают: «Маска Сатаны», «Черное воскресенье» и «Месть вампира» (1961), «Геркулес в мире Теней» (также 1981), «Хлыст и Тело», «Черный inafiani» (1963), «Кроваво-черное кружево» (1964) и «Планета вампиров» (1965). Влияние Бавы распространилось па весь мировой кинематограф, что было совершенно очевидно в таких картинах как «La notte dei diavoli» Джорджио Феронни (1971), «Хаппа — королева вампиров» Рея Дантона, «Il plenilunio delle vergini» Паолo Солвся и последних фильмах «Хаммер Филмз».
Следует также упомянуть и некоторых итальянских актеров, сыгравших очень успешные роли. Во многих фильмах Бавы главные роли исполнила Барбара Стил. Она стала символом итальянского кино. В 1963 году Стил сыграла в «La danza iiiacabra»» (режиссер Антонио Марджерити), в 1965 году появилась в фильме Марио Кайано «Чудовище без ляпа» и в фильме Майкла Рина «Месть кровавой твари». Уолтер Брапди был «заслуженным» итальянским «вампиром». Он играл в картине Пьеро Регноли «Бездельницы и вампир» (1960), в фильме Ренато Полселли «Вампир и балерина» и в «Убийце вампиров» Роберто Маури (1962). Стоит обратить внимание и па фильм «Голиаф и вампир» Джакомо Джентиомо, так как его стиль несет черты влияния Бавы.
Современность. К концу 60-х, достигнув высшего расцвета, вампир итальянскою кинематографа впал в немилость и с этого момента появлялся нечасто. Среди более поздних фильмов: «Fracchia contro Dracula» (1985), «Анемия» (1986), ^Вампир в Венеции» (1988) и новая версия "Маски Сатаны" (1990). На притяжении 80-х годов итальянский вампир художественной литературы сливается с вампиром Западной Европы и Северной Америки. Многие романы, изначально написанные и изданные в Англии, переводились и печатались в Италии. Итальянцы также продолжали писать о вампирах как популярные романы, так и более серьезную фантастику. Среди наиболее значительных новых итальянских писателей, внесших вклад и эту традицию, находится Патриция Вальдуга, работы которой отличаются большой оригинальностью. В 1991 году она написала роман "Женщина боли", в котором вампиры появляются, чтобы напомнить читателю об ужасах XX столетия.
Итальянские комиксы появились в 60-е годы, а истории с вампирами стали обычным явлением в антологиях ужасов. Среди ранних произведений этого жанра был <Джакула» (Дракула) — комикс о вампире для взрослых, изображавший женщину-вампира. Он выходил серией из 12 частей, начиная с марта 1969 года. В 70-е годы Загор — популярный герой комиксов — встречал вампиров в нескольких своих приключениях, которые имели место на американском Западе.
ИТАЛИЯ-ВАМПИРЫ В ДРЕВНЕМ РИМЕ
Древний Рим не имел столь развитой мифологии вампиризма, как Греция, хотя, безусловно, само это понятие существовало. Оно означало не вернувшегося мертвого, а живущих ведьм. Понятие вампироподобного существа явно пришло от потребности объяснить неожиданную смерть младенцев — потребности, которая породила ламии в Древней Греции. Римляне говорили о стриксе — ночном демоне,который нападал на детей и пил их кровь. Стрикса отождествляли с кричащей совой. Этот термин сохранился в Греции как стригес, в Румынии как строгой, а в Италии как стрега.
Римский поэт первого века нашей эры Овидий описывал ведьму в четвертой книге совей работы «Фасты»:
Они летают в ночи и ищут детей, оставленных няньками, хватают их из колыбелей и разрывают их тела. Говорят, что они терзают внутренности младенцев своими клювами, и они наполняют свои горла кровью, которую выпили. Они зовутся стригес.
Он также передал ритуал, исполняемый как заклинание (призыв) древнего божества Карна — богини плоти, чтобы защитить детей от стрикса:
Незамедлительно она (Карна) дотрагивается до дверей соком арбутуса (земляничного дерева), трижды она метит порог этим соком. Она окропляет вход водой (и в воде содержится снадобье). Она держит окровавленные внутренности свиньи, которой два месяца от роду, и так говорит: Птицы ночи, пощадите внутренности мальчика. За миленького мальчика пала маленькая жертва. Возьмите сердце за сердце, я молю: внутренности за внутренности. Эту жизнь мы отдаем вам вместо той, лучшей».
Проводящий ритуал завершал его тем, что клал ветвь боярышника на окно дома. Тогда ребенок находился в безопасности.
От стрикса возникло понятие стреги — ведьмы, обычно женщины, которая, как считали, обладала способностью превращаться и летала вокруг по ночам в виде птицы. Она также сосала человеческую кровь и обладала ядовитым дыханием. Петроний в своем «Сатириконе поведал одну историю о встрече со стрегами. Хозяин званного обеда рассказал своим гостям, что когда он был в доме совей знакомой, утешая ее, так как у нее умер сын, несколько ведьм собрались рядом с домом и устроили страшный шум и беспорядок. Все это время в ее доме был сильный молодой человек, который вызвался успокоить ведьм. Он вышел с мечом в руке. Спустя некоторое время он вернулся и упал на кровать. Он был весь черно-синий, а ведьмы исчезли. Остальные вернулись утешать мать. Однако, когда женщина пошла посмотреть на своего сына, все что она нашла там — так это кучу соломы. Ведьмы унесли мальчика, а молодой человек, который сражался с ведьмами, так никогда и не поправился.
Стрега была частью популярной культуры и распространилась по всей Римской империи. В IX веке Карл Великий, который основал Святую Римскую империю, ввел указом смертную казнь для всякого, кто считал, что какое-то другое лицо являлось стриксом и из-за этого подверглось нападению, было сожжено или съедено. Оказывается именно так обходились с людьми, которых считали ведьмами. К концу XV века ведьма подверглась демонизации и была превращена инквизицией в сатаниста. В Италии на протяжении веков охоты на ведьм люди, которые считались стрегами, арестовывались, судились и предавались казни. Во время допросов подозреваемых ведьм инквизиторы заставляли их сознаваться в совершении дел, приписываемых стрегам, включая питье крови у детей. Между 1460 и 1525 годами было опубликовано 10 книг по колдовству, написанных итальянцами. Среди них была и небольшая книга •8Стрикс», написанная Пико делла Мирандолой, которая была опубликована в Болонье в 1523 году. Эта книга описывала несколько недавних процессов по обвинению в колдовстве, которые имели место в Бреции в 1518 году и в Сондрио в 1523 году. Портрет стреги, представленный Мирандолой, был более полным (он основывался на общих верованиях относительно ведьм), чем какое-либо из признаний, сделанных на последних судах. Обвиняемые в Бреции и Соадрио, например, не признались в том, что они нападали на младенцев и пили их кровь, хотя Мирандола был озабочен тем, что стреги такие преступления совершали.
Верования, переданные Мирандолой, были обычными для эпохи Возрождения и оставались доминирующими среди лидеров церкви и интеллектуальных кругов в течение последующих нескольких веков. К XVIII веку итальянцы вслед за всей Европой стали сомневаться относительно существования такого сверхъестественного зла, которое предположительно совершалось ведьмами и вампирами. Остатки веры в стрегу, кажется, все еще сохраняются и до наших дней. Обрывки веры и традиций, как сообщали, были вновь обнаружены С. Г. Леландом в XIX веке, а потом через него перешли в современный ренессанс.
КИТАЙ
Когда в XIX столетии западные ученые обратились к китайскому фольклору, они очень скоро натолкнулись на истории о чиан-ши (также пишется как киан-ши) — китайском вампире. Вера в вампиров происходила отчасти из китайской веры в существование двух душ. Каждый человек обладал высшей, или рациональной, душой, а также подчиненной, или нерациональной, душой. Первая имела форму тела и при разделении могла появиться как точный двойник. Высшая душа могла покидать спящее тело и блуждать по окрестностям. На короткое время она могла входить в другое тело и говорить через него. Если что-то происходило с блуждающей душой, то это могло иметь отрицательные последствия для тела. Иногда высшая душа появлялась в форме животного.
Подчиненная душа, которая называлась пъяи. или пъо, была душой, обитающей в теле плода в период беременности, и часто задерживалась в теле умершего человека, вследствие чего не наступал процесс разложения. Когда пьяи покидала тело, оно разлагалось. Если пьяи была сильной, то она сохранялась и населяла тело довольно-таки долго, а могла и использовать тело до самого конца. Тело, оживленное пьяи, называлось чиан-ши, или вампир.
Чиан-ши выглядел вполне обычно и не воспринимался как вампир до какого-нибудь поступка, который его выдавал. Однако порой он принимал зловещий вид и светился зеленым фосфоресцирующим огнем. В этом состоянии у чиан-ши появлялись пилообразные зубы и длинные когти.
Возникновение и распад чиан-ши. Казалось, что чиан-ши возник как способ объяснения проблем, связанных со смертью. Чиан-ши появлялся после неестественной смерти — из-за самоубийства, повешения, утопления, внезапной смерти или неправильного исполнения обряда погребения. Считалось, что умерший сердился и беспокоился, если его похороны откладывались на долгое время. Животных, и особенности кошек, держали подальше от непогребенного тела, чтобы они не могли перепрыгнуть через него, ибо тогда оно могло стать вампиром.
Чиан-ши был обделен некоторыми свойствами, которые были присущи славянскому вампиру. Например, он не мог дематериализовываться и подниматься из могилы, а следовательно, его трансформация должна бьтла иметь место до похорон, что заставляло проводить похороны быстро. Китайские вампиры были исключительно ночными существами. У чиан-ши возникали трудности с переходом через струящиеся потоки воды.
Чиан-ши был очень сильным и злобным. Подробные сообщения о его нападениях па живых людей пестрели оторванными головами и конечностями жертв. Именно этой убийственной жестокости уделялось больше всего внимания в свидетельствах. Обычно, он шокировал жертв своим появлением, так как не обладал способностью заманивать их. Кроме своей природы убийцы, чиан-ши мог также демонстрировать сильное сексуальное стремление, которое приводило к тому, что он нападал на женщин и насиловал их. Через некоторое время вампир получал силу и начинал трансформироваться, становясь подвижным: oil покидал свое жилище-гроб, выучивался летать и покрывался длинными белыми волосами. Также мог превращаться в волка,
В основном же, вампир начинал свое существование как непогребенное тело. Однако встречались сообщения о непогребенных частях человеческого тела, в основном головах, которые оживали и продолжали существование как вампиры. Также сохранились истории о вечноприсутствующем китайском драконе, проявляющем себя как вампир.
Люди знали несколько средств, защищающих от вампира. Чеснок - наиболее универсальное лекарственное растение, отгоняющее вампиров. Соль, как считалось, оказывает разъедающее действие па кожу вампира. Метлы — ручное орудие, при помощи которого храбрая душа могла буквально вымести вампира обратно в место его обитания. Железные предметы, рис и красный горох создавали преграды проникновению вампира и могли часто помещаться вокруг пустого гроба, чтобы вампир не избрал его местом отдыха.
Если вампир достигал стадии трансформации в покрытое волосами летающее существо, то только гром или пуля могли покончить с ним.
Радикальным решением вопроса являлось сожжение — очищающий огонь был чем-то вроде панацеи человечества.
Чиан-ши в литературе. Чиан-ши был персонажем многочисленных историй и народных сказок. В XVII веке вампир стал предметом одной из самых известных историй китайского писателя Пью Сян-Линя, автора 16-томного издания «Лиао Чои!>. Его рассказ -"Воскресшее тело" повествовал о четырех купцах, которые остановились в гостинице и расположились на ночь в амбаре, где, как оказалось, лежало тело невестки хозяина гостиницы в ожидании погребения. Один из четырех не мог заснуть и бодрствовал, читая. Тело, у которого были теперь кльтки, приблизилось к трем спящим мужчинам и укусило каждого из них. Четвертый, который за этим наблюдал, оцепенел от страха. Наконец, он опомнился и, схватив одежду, бросился бежать, преследуемый вампиром. Когда она на гнала его, он находился под ивой. Она набросилась на пего с необыкновенной яростью и быстротой, но в самую последнюю секунду человек увернулся, она со всей силы врезалась в дерево и длинные когти увязли глубоко в стволе. Человек упал в обморок от страха и усталости. На следующий день прислуга гостиницы обнаружила в амбаре троих мертвых купцов и тело невестки хозяина, которое лежало на месте, но было покрыто кровью. Она была такой же свежей, как и в день своей смерти, поскольку пьяи, подчиненная душа, еще не покинула тело. Хозяин признался, что она умерла 6 месяцев назад, но он не хоронил се, так как ждал астрологически благоприятного дня для ее похорон.
Современные вампиры в Китае. С развитием киноиндустрии и Гонконге и Тайване в период после Второй мировой войны, китайский вампир получил новое лицо. На протяжении 50-х и 60-х годов две гонконгские фирмы «Кэтей-Керис» и «Шоу Вразерс» развивали производство фильмов о вампирах в Малайзии с использованием малайзийской тематики. Но не им принадлежит инициатива создать китайское кино о вампирах. Среди первых китайских фильмов о вампире был «Женщина-вампир», выпущенный в 1962 году Жоп Лиан. Как и в большинстве первых экскурсов в вампиризм, вампиру в этом фильме были неверно приписаны некоторые свойства. Это была история молодой женщины, которая после того, как ее застали за высасыванием крови у своего ребенка, была обвинена в вампиризме и сожжена. Позже узнали, что ребенок был отравлен, и она только пыталась его спасти.
В действительности же, тема вампира в китайском кино развилась десять лет спустя с появлением первых фильмов о вампирах в сочетании с боевыми искусствами — «Вампир Кунг-фу» (1972). Затем, через два года, совместная работа «Шоу Бразерс» и «Хаммер Филмз», появившаяся под разными названиями («Легенда о семи позолоченных вампирах» и «Семеро братьев встречают Дракулу»), стала одним из самых больших провалов в истории фильмов ужасов. «Легенда о семи позолоченных вампирах» - режиссер Рой Вард Бейкер, в главной роли Питер Кашинг — переносила историю Дракулы в Китай, куда был призван Абрахам Ван Хельсинг, чтобы защитить деревню от банды вампиров, овладевших военными боевыми искусствами. Фильм был настолько плох, что американский дистрибьютор снял с себя все обязанности по его прокату.
В 80-е годы кинопроизводители Гонконга вновь открыли для себя жанр ужасов с вампирами. Среди наиболее известных картин была комедийная серия «Мистер вампир», которая начала сниматься в 1985 году на студиях «Голден Харвест» и «Пэрэгон Филмз». Героями фильма были мифические китайские прыгающие вампиры, одетые в широкие одежды и передвигавшиеся прыжками. Первый фильм стал настолько популярен, что за ним последовали еще четыре. В Японии был выпущен сериал на эту тему, а также начал сниматься конкурирующий фильм «Сногсшибательный вампир — кунг-фу» (1985). Вторым успехом была лента «Чертова полицейская лавка» (1984), описывавшая противостояние полицейского отдела но борьбе с монстрами и вампиров, захвативших завод по расфасовке мяса. Продолжение появилось в 1986 году. Среди других примечательных фильмов Гонконга: «Тропа» (1983), «Проклятие злой жены»(1984), «Голубая лампа в зимнюю ночь» (1985), «Дракон против вампира» (1985), «Тесное столкновение с вампиром» (1985), «Полюби меня, вампир» (1986), «Завтрак вампира» (1986),
«Вампир снова жив» (1987), «Беззубый вампир» (1987), «Привет, Дракула» (1986), «Вампир вновь наносит удар» (1988), «Семья с вампирами» (1989), «Безумное сафари» (1990), «Первый вампир в Китае» (1990), «Семья с вампирами-2» (1991) и «Робо-вампир» (1993). Из заголовков можно понять, что многие из этих фильмов были комедиями. Тайваньские фильмы этого же периода включали: «Вампир показывает свои зубы» 1-я, 2-я и 3-я части (1984—1986), «Новый мистер вампир» (1985), «Ускользающая песня вампира» (1987) и «Дух против зомби» (1989).
Скачущие и прыгающие вампиры принесли с собой из мифологии совершенные методы совладания с ними. Их можно было подавить магическими талисманами. Их можно было временно остановить, задержав дыхание. Поедание клейкого риса являлось противоядием против укуса вампира. Создавая свой, отдельный миф о вампире, китайский кинематограф создал новый популярный на Востоке образ вампира, подобно тому, как фильмы о Дракуле создали образ вампира на Западе.