Вампиры были для Пипа Бернадотте как темный лес. Не та красивая дубовая роща, нет, что вы. Это огромный мрачный хвойный лес из кривых, странным образом переплетенных веток и узловатых корней, с промерзшей землей, без единого лучика солнечного света. Свет луны мутный - он приносит тревогу, нечеткость восприятия. Сумрак настолько вязок и осязаем, что ты не знаешь, что из теней - оптическая иллюзия,порожденная возбужденным разумом, а что - хищник, ждущий твоего неверного шага.
Не надо пытаться убежать - дороги не найти.

Тьма догонит тебя.

Пип Бернадотте много видел в своей жизни. Рождение и смерть, войну и праздность. Он не питал иллюзий относительно своего положения и своих ребят. Пускай его считали повесой и шутом - он командир отряда наемников «Дикие гуси», он в ответе за своих парней. А это значит, он должен держать нос по ветру.

Вампиры. О, вот что занимало его мысли. Эта пыльная история из старинных, тисненых кожей томов разверзлась перед ним в бешеном кроваво-красном водовороте, сметая привычные будни.

Но... Был тот, кто пугал и манил больше, чем нажива и жажда денег.

Король Нежити. Алукард.

Пип не был привередлив в плане отношений. Что женщина, что мужчина - разницы нет. И вот сейчас он хотел. И одновременно боялся.
Что было в Алукарде человеческого? Любимая форма для общения со смертными, да и оружие. Ничего лишнего - только то, что удерживало его в рамках. Что было в нем чужеродное? Да все остальное. Пип видел мало вампиров, но знал точно - сильнее Алукарда никого нет. Это... дольно приятно щекотало нервишки. Дальше Пип просто боялся фантазировать. Когда речь идет о монстре, способном не прилагая усилий разорвать его на лоскутки. Такая сила...

Они летят вместе на самолете в Бразилию. В ушах звенят слова «Найти и уничтожить», наемник уже на автомате прокручивает раз за разом план действий. И думает, что это самая странная компания, в которой ему приходилось бывать: он сам, древний вампир и два гроба, в одном из которых спит девушка-вампир с грудью пятого размера.

В салоне выключено освещение, но есть маленькая полоска света от иллюминатора. Вампир намерен перетерпеть океан, но не свет, хотя он ему не опасен. Просто противен. Пип думает, что этот неупокоенный - истинное дитя мрака.

Им лететь ещё не менее 10 часов. «Дикие Гуси» забились в грузовое отделение и вовсю развлекаются игрой в карты и умеренным пьянством, в то время как командир не смеет сойти с поста. Монстру напротив него может стать скучно, а для Пипа безопасность его ребят превыше всего. Шансов против Алукарда у Пипа нет, но спасти товарищей от смерти в форме упыря он сможет. Нет, разумеется Бернадотте доверял Интегре ван Хеллсинг. Доверяй, но проверяй.

Поэтому он сидит в углу и старается даже не думать о вампире. А это сложно. Потому что он чертовски хорош. Пип где-то слышал, что многие считают, что вампиры произошли от демонов. Этот - явно от инкуба. Сколько раз Алукард бы не скалился акульей улыбкой, сколько раз не демонстрировал свою силу - все равно Пипу хочется провести руками по черному шелку длинных волос, ощутить эти нереально длинные пальцы на себе, услышать хриплые стоны...

Пип потряс головой, в панике пытаясь прогнать пошлые мысли.

Алукард резко засмеялся в звенящей тишине салона.

Пип дернулся, интересуясь, в чем причина.

Алукард не двигается, замерев в тени, как умеют только истинные неумершие.

И просто возникает за спиной наемника, обвивая человеческое тело своими нереально длинными руками и плотно накрывая ладонью в белоснежной перчатке рот наемника. И уволакивает свою жертву в темноту.

Пип борется изо всех сил, извиваясь ужом, но вампир снова смеется.

"Разве ты не этого хотел, а, смертный? Мечтал об этом? Я читаю твои мысли так же легко, как слышу стук твоего сердца."

Пип краснеет и покорно обмякает, не делая попытки закричать, когда Алукард убирает ладонь. За что боролся на то и напоролся.

Наемник оборачивается и встречается с алыми глазами вампира. Во рту разом пересохло, колени предательски подогнулись. Влюбленная девчушка-девственница, а не взрослый мужчина-убийца. А, не, мужчина - пах начал наливаться знакомой тяжестью.

- Очередной вампирский фокус?

Алукард улыбается, обнажив акульи клыки.

На что похож секс с вампиром такого уровня силы? На безумный сон. На ночной кошмар, но жертва не стремится убежать. Ей хочется быть съеденной.

Пип почувствовал, что Алукард поднял его в воздух, и через секунду его спина обрушилась на твердую поверхность, выбивая воздух из легких. Раздался глухой стук, и человек понял, что это не пол. Это гроб. Только не тот, в котором спала молодая вампирша. Личный гроб самого Алукарда, по его же словам его единственное убежище.

Прежде чем мужчина успел полностью осмыслить этот факт, вампир исчез. И принял другую форму, полностью отличную от человеческой. Нет, на Пипа определенно подействовала уловка немертвого. Потому что в чем-то заносчивый, наглый капитан наемников заскулил от нетерпения, хотя проделай Алукард что-нибудь подобное при нем часа два назад - сбежал бы нахрен, наплевав на деньги и репутацию.

- Перевернись на живот, смертный.
- Может быть мне ещё тебя "господином" назвать? - вяло попытался сострить Пип, приподнимаясь на трясущихся от нетерпения руках и становясь на четвереньки. Алукард снова рассмеялся, и наемник нервно сглотнул - он не слышал источника звука. Смеялась тьма вокруг него.

Но скоро Пипа уже ничто не волновало. Потому что Алукард перешел к действиям. Активным действиям. Пип кричал и стонал от боли и удовольствия, выгибаясь навстречу движениям вампира. Инстинкт самосохранения кричал на периферии сознания, что если Алукард потеряет самоконтроль, то порвет к чертям Пипа голыми руками. В лучшем случае. Но древний вампир себя полностью контролировал, доводя мужчину под ним до исступления. Играл с ним, забавляясь над его трепыханиями, попытками перехватить инициативу. Внезапно Алукард запустил пальцы в роскошные волосы Пипа, намотав косу на руки и так же резко дернул вниз, окончательно лишая человека подвижности. Наемник закусил губу, чтобы не застонать, как прожженная шлюха. Нынешняя поза была лишена иллюзии приличия напрочь, и это завело и без того возбужденного наемника. Грязные мысли, грязные желания... Грехгрехгрех.... Пип закричал в последний раз и безвольным кулем рухнул на гроб, чувствуя на животе свою сперму и живой мрак вокруг.

Тонкий брезент, скрывавший гроб Алукарда от посторонних глаз сбился от метаний Пипа.
- "The bird of Hermes is my name. Eating my wings to make me tame", - текст на крышке мелькал перед глазами человека, и тот, хотя мало соображал, так и не смог выкинуть слова из головы до самой смерти. "Гермес", да?

Когда он открыл глаза, то увидел свет. За иллюминатором проплывал безмятежно-спокойный океан облаков, залитых жидким золотом солнца.
- Сколько нам ещё лететь? - вяло поинтересовался наемник, ощущая сладкую истому во всем теле. Давно у него была такого крутого секса. Четырехсотлетний партнер явно имел большую практику, чем суммарно все любовники и любовницы Пипа за его жизнь.
- Тебе - долго, - саркастично ответил вампир, с ненавистью глядя на проклятое солнце, - Для меня несколько часов роли не играют.
Бернадотте философски пожал плечами, понимая, что придется тянуться за часами. Потому что наручные были накрыты кистью Алукарда, считавшего его пульс. "Неупокоенные лишены своего тепла, и поэтому отчаянно пытаются заполнить его чужим. Вместе с чужой кровью, они поглощают не только тепло, но и саму душу жертвы", - вспыли строчки из старинной книги, которую Пип нашел в поместье Хеллсингов, во время ночного обхода. Из-за этого вампира он прочел за короткий промежуток времени столько книг, сколько за всю жизнь до этого не читал.
- Эй... - позвал Пип, думая, что страдать ещё 8 часов бездельем он не хочет, - Алукард.
- Чего тебе, смертный?
- Хватит силенок ещё на один тур, м?


Вампиры так и остались для Пипа Бернадотте темным лесом с неизведанным тропками и монстрами в темноте. Но одно он усвоил точно - в этом лесу большие стволы. Если вы понимаете, что он имел ввиду.